Языковая смерть

Языковая смерть – это лингвистический термин, обозначающий смерть или вымирание языка. Также называется исчезновением языка.

Исчезновение языков

Обычно проводятся различия между языками, находящимися под угрозой исчезновения (которые изучает небольшое количество детей или не изучает никто), и мертвыми языками (последний носитель которых умер). 

Каждые две недели умирает один язык

Лингвист Дэвид Кристал подсчитал, что «один язык умирает где-то в мире, в среднем, каждые две недели» (By Hook or by Crook: A Journey in Search of English, 2008 г.).

Языковая смерть

• «Каждые 14 дней умирает один язык. К 2100 г. более половины из 7000 языков на Земле (многие из которых еще не записаны) могут исчезнуть, забирая с собой богатство знаний об истории, культуре, природной среде и человеческом разуме» (National Geographic Society, проект «Enduring Voices»).
• «Мне всегда жаль, когда умирает какой-то язык, потому что языки – это родословная народов». (Сэмюэл Джонсон, цитата из произведения Джеймса Босуэлла «The Journal of a Tour to the Hebrides», 1785 г.).
• «Языковая смерть возникает в нестабильных билингвальных или мультилингвальных языковых сообществах как результат языкового сдвига от регрессивного языка меньшинства до доминирующего языка большинства» (Вольфганг Дресслер, Language Death, 1988 г.). 
• «Аборигенное население Австралии представляет некоторые языки, которые находятся под самой большой угрозой исчезновения в мире, в том числе язык амурдаг, считавшийся мертвым до тех пор, пока лингвисты несколько лет назад не обнаружили Чарли Мунгулду, живущего на Северной территории Австралии» (Холли Бентли, Mind Your Language, The Guardian, 13 августа, 2010 г.).

Влияние доминирующего языка

• «Язык называется мертвым, когда на нем больше никто не говорит. Он может продолжать свое существование в записанной форме (традиционно, в письменном виде, а с недавних пор – как часть архива звуко- и видеозаписей, и в определенном смысле он действительно продолжает «жить» таким образом), но о нем нельзя говорить как о «живом языке», если у него нет говорящих носителей».
• «Влияние доминирующего языка существенно отличается в разных частях света, как и отношение к нему. В Австралии присутствие английского языка, прямо или непрямо, привело к огромному лингвистическому опустошению, и 90% языков начали исчезать. В то же время, английский язык не является доминирующим языком в Латинской Америке: если языки исчезают там, это никак не может происходить «по вине» английского языка. Более того, наличие доминирующего языка не приводит автоматически к 90% показателю вымирания. Русский язык долгое время был доминирующим языком в странах бывшего СССР, но полное уничтожение местных языков составило всего 50%» (Дэвид Кристал, Language Death. Cambridge University Press, 2002 г.).

Эстетическая потеря

• «Когда умирает язык, главной становится не культурная, а эстетическая потеря. Щелкающие звуки в некоторых африканских языках  имеют бесподобное звучание. Во многих амазонских языках необходимо добавлять суффикс, указывающий на источник информации, если вы что-то говорите. Кетский язык в Сибири настолько прекрасен своей нестандартностью, что кажется произведением искусства».
• «Но давайте помнить, что такое эстетическое удовольствие чувствует, главным образом, сторонний наблюдатель, часто – профессиональный ценитель, такой как я сам. Профессиональные лингвисты или антропологи относятся к определенному меньшинству».
• «В конечном итоге, языковая смерть является, как ни странно, признаком сближения людей. Глобализация означает миграцию и разделение общего пространства прежде изолированными народами. В их случае отдельные языки сохраняются на протяжении поколений только в условиях чрезвычайно сильной самоизоляции (например, как у амишей) или жесткой сегрегации (евреи говорили на идише не для того, чтобы упиваться своим отличием, а потому, что они жили в апартеидном обществе)» (Джон Макуортер, The Cosmopolitan Tongue: The Universality of English, World Affairs Journal, осень 2009 г.).

Какие шаги предпринять для сохранения языка

Лучшее, что могут сделать нелингвисты в Северной Америке для сохранения языков, диалектов и лексического фонда включает в себя, среди прочего (по словам французского лингвиста Клода Ажежа, автора книги «On the Death and Life of Languages», в статье «Q and A: The Death of Languages», The New York Times, 16 декабря, 2009 г.):

1. Участие в сообществах, которые работают в США и Канаде, чтобы добиться от местного и центрального правительства признания ценности индейских языков (преследуемых и доведенных до квази-исчезновения в XIX в.) и культур, таких как алгонкинские, атабаскские, пенутийские, салишские, тлингитский , хайда, на-дене, нутка и пр.
2. Участие в финансировании с целью создания школ, назначения и оплаты услуг квалифицированных преподавателей.
3. Участие в подготовке лингвистов и этнологов, принадлежащих к индейским племенам, чтобы способствовать выпуску грамматических пособий и словарей в печатном виде, что также требует финансовой поддержки.
4. Деятельность по освещению знаний об индейских культурах как одной из важных тем в эфире американского и канадского телевидения и радиовещательных программ.

Вымирающий язык в Табаско

«Аяпанский соке – это язык, который использовался на протяжении многих столетий на территории современной Мексики. Этот язык выдержал испанское завоевание, пережил войны, революции, голод и наводнения. Но сейчас, как и многие другие коренные языки, он находится на грани исчезновения».

«Осталось всего два человека, свободно владеющих этим языком, но они отказываются говорить друг с другом. 75-летний Мануэль Сеговия и 69-летний Исидро Веласкес живут на расстоянии 500 метров друг от друга в деревне Аяпа, расположенной в тропической низине в южной части штата Табаско. Неизвестно, стала ли причиной их взаимного нежелания общаться какая-то давняя ссора, но люди, знакомые с ними, рассказывают, что им никогда не нравилось общество друг друга».

«У них мало общего», – говорит Дэниел Суслак, лингвист-антрополог из Индианского университета, работающий над составлением словаря аяпанского соке. По его словам, Сеговия бывает «немного вспыльчивым», а Веласкес, будучи «более стойким», не любит покидать свой дом».

«Словарь – это часть гонки на время, пока не стало слишком поздно. «Когда я был маленьким, все говорили на этом языке, – рассказал Сеговия в телефонном разговоре корреспонденту газеты «The Guardian». – Язык исчезал постепенно, и сейчас я думаю, что он может умереть вместе со мной» (Джо Такман, Language at Risk of Dying Out—Last Two Speakers Aren’t Talking. The Guardian, 13 апреля, 2011 г.).

«Лингвисты, спешащие спасти умирающие языки и призывающие деревенских жителей воспитывать своих детей на языке, который насчитывает небольшое количество носителей и находится под угрозой исчезновения, а не на более распространенном государственном языке, сталкиваются с критическими замечаниями, что они непреднамеренно способствуют удерживанию этих людей в бедности, побуждая их оставаться в малоязычном гетто» (Роберт Лейн Грин, You Are What You Speak. Delacorte, 2011 г.).